Дэкрил в который раз посмотрела в окно. Мелкий снег, не переставая, падал на потрескавшийся асфальт. Легкий туман витал над соседними домами, закрывая горизонт. Совсем недавно шел непрекращающийся дождь, а теперь…

Закрыв ноутбук, Дэкрил сложила руки и закрыла глаза: родители еще не вернулись. Прошел целый день. Ни звонка, никаких признаков того, что они вообще были… Волант спала, но она все равно ощущала ее еле заметную дрожь, и знала, что щеки ее мокры от слез. Сама она не знала, что произошло в Городе. Всего одна ночь, и все вдруг умерло. На улице пустынно, тихо и мрачно. Словно все спрятались. 

-       Дэк… — протянул слабый детский голос. – Дэк, ты где?

-       Тут я…

Дэкрил быстро встала и подошла к сестре. Маленькое бледное тело, съежившись, куталось в одеяло. Зеленые глаза скользили по пестрым обоям, словно ничего не видя. Тонкие пальцы сжимали детскую головку с длинными черными кудрями. У Волант часто случались приступы истерики. Психотерапевты ничем не могли помочь. Прописали лекарства, но они помогали лишь на время.

Дэкрил села на край кровати и поцеловала мокрые глаза сестры.

-       Я с тобой… Поверь мне: я буду рядом, только не плачь… — прошептала она.

Опять к горлу приступила безысходность. Она долго заставляла себя осознать, что родителей больше нет, их унесла та ночь… Она и Волант остались одни. Одни…

-       Папа и мама еще не вернулись? – с надеждой в голосе спросила Волант, и бросила на Дэк такой многозначительный взгляд, что та растерялась, желая солгать.

-       Больше не вспоминай за них! Ясно? – Сорвалась. Холодный, грубый голос и сжатые черные губы – безотказно действует на сестру. – Я прошу тебя оставить все, что было, в прошлом… Будь сильнее.

Будь сильнее… Сложно, но придется со всем смириться…

Дэкрил резко встала, поправила одеяло сестры. Та уткнулась лицом в подушку, скрывая горячие слезы, которые вновь полились из ее глаз, и изо всех сил старалась не всхлипывать, чтобы не показывать свою слабость.

-       Спи, моя маленькая… Я ненадолго отлучусь.

-       Не оставляй меня одну, пожалуйста, — еле слышно вскрикнула Волант, понимая, что сейчас она останется одна в этом большом доме. Одна со своими страхами.

-       Не стоит бояться того, чего нет. Одиночество должно стать частью тебя, иначе мы не выживем… Ты обязана это понимать.

Волант уснула.

Бросив на сестру прощальный взгляд, Дэкрил вышла. Закрыв за собой дверь, она сжала кулаки. Ей хотелось броситься к сестре, обнять ее, но она не могла. Ей нужно было успокоиться, все обдумать, прийти в себя, и решить, что делать дальше. Иначе она сойдет с ума.

Достав из своего столика ноутбук, Дэкрил спрятала его в черный рюкзак, увешанный крестами, и подошла к зеркалу. Она собрала длинные черные волосы в низкий хвост, стерла разводы от туши. Накинув черное пальто и обув камелоты, наконец, вышла на улицу. Сначала осторожно остановилась перед низким заборчиком, удивляясь безлюдности улицы. Обычно здесь постоянно ходили люди, обеспокоенные своими проблемами… Она ненавидела их, каждый раз желая, чтобы в мире всегда было спокойно и тихо. Теперь все именно так. Депрессивно. Так, словно все умерли.

-       Так, Дэк, возьми себя в руки… Это всего лишь иллюзия твоего сознания…Всего лишь сон… — прошептала она, и вышла на местами потрескавшуюся дорогу.

И в этот миг она ощутила полное внутренне равновесие. Сам факт исчезновения людей, был очевиден, но ее это больше не волновало. Спокойствие и гармония… Ее родители никогда не понимали, как их дочь может так любить одиночество, печаль и тьму. Только черный цвет одежды, в разговорах безразличный голос, странная музыка… Такова была ее участь – ото всех скрывать свои переживания, быть замкнутой и сдержанной. С самого детства она бросалась из крайности в крайность, пугая окружающих людей, а потом просто свыклась с мыслью о своем изолировании от нормального, здравомыслящего общества.

Пройдя невысокую полуразрушенную арку, Дэкрил на мгновение остановилась, чувствуя под ногами мелкие камни. В голове было так туманно, что она даже не заметила, как машинально пришла в свое самое любимое место в Городе. Здесь все всегда было одинаково. Кривая, местами подбитая временем и сухой травой дорожка, ведущая вперед, резко обрывалась посередине, перед небольшой недавно образовавшейся идеально круглой лужицей. Так же резко она выходила из нее и продолжалась дальше. От нее разветвлялось множество других узких дорожек, между которыми на протяжении долгих лет входили в землю покрытые грязью и сгнившим мхом каменные плиты. Их было невозможно сосчитать. Один почти размытый дождем бугорок земли чередовался с другим. И так до бесконечности. Кое-где проскальзывали корявые деревца. Дэкрил как сейчас помнила их несколько лет назад, когда она впервые пришла сюда: все те же стволы с большими трещинами, тянущиеся к небу, словно за помощью, слабенькие ветви и оголенные наполовину корни.

Вряд ли что-то в этом месте могло полноценно жить. Только видимо существовать, быть материальным и в то же время мертвым. Но энергетика, исходившая от этих безжизненных предметов, невидимо притягивала ее, наполняла изнутри.

Дэкрил почему-то нерешительно шагнула вперед. Лишь сделав несколько шагов вперед, она осознала, что мертвые ветви склонились над ее головой, словно проверяя твердость ее решения проникнуть на старое городское кладбище. Она не раз слышала истории подростков о том, что многие, приходя сюда, не выдерживали именно этот кусочек тропинки, спрятанный под жуткими деревьями. Наверное, поэтому только она могла похвастаться тем, что была здесь. Совершенно одна. С пятнадцати лет. Почти каждую ночь.

Мягкий снег кое-где белел, блестя от света тусклых фонарей, укрывая лишь участки отгороженного старым забором кладбища. Дэкрил присела у небольшой лужицы, которая почему-то не покрывалась корочкой льда. В ней смутно отражалось мрачное небо. Она провела рукой по гладкой поверхности воды, чувствуя, как мерзкий холодок пробежался сначала по спине, а  потом и по всему телу. Бледные пальцы мгновенно окаменели, но ощущение это было для нее привычным и даже приятным.

…забвение и одиночество. Именно в этой очередности. Сначала в ее жизни наступило забвение. Вряд ли она помнила, кем была и чем жила. Лишь найдя себя в черной одежде, бесконечно прячущейся от недовольных взглядов окружающих, испытывая при этом некое смятение от собственного страха реальности. Но потом она привыкла. Привыкла к тому, что родители называли ее наркоманкой, а прохожие прятали глаза, когда она смотрела на них. Она перестала искать в них ответы, но они все равно их опускали…

Дэкрил встала и пошла вдоль сиротливых каменных плит, зачарованно изучая каждую трещинку на них. Возможно, мертвые разделяли с ней ее одиночество. И умершие рано дети, и убитые женщины, и пожилые старики. Она давно запомнила, где кто похоронен, несмотря на то, что при жизни не знала этих людей. Только одного. Возможно, ради него она сюда и приходила.

Это место давно стало ее домом. Здесь не было кричащих друг на друга родителей. Здесь не было плачущей Волант, которая пряталась в углу и билась в очередном истерическом приступе. Здесь не было унижений, которые она испытывала и дома, и в школе. Здесь была так нужная ей тишина, в которой она могла думать о своей жизни.

Сжав все еще мокрую и холодную руку, Дэкрил пошла по изученной тропинке. Длинные сухие стебли травы, свисавшие с обочин, цепляли ее ноги, мешая идти. Но она отчаянно шла вперед, несмотря на то, что на глазах уже проступили соленые слезы, а дыхание невыносимо сбивалось, отчего пульс отдавался болью на затылке. При виде знакомой каменной плиты сердце нестерпимо сжалось. Она знала, что его тела здесь нет, и похороны были симулированы. Но здесь ей хоть что-то напоминало о нем.

-       Привет, Блант, — слабо улыбнувшись, словно извиняясь за свои слезы, прошептала Дэкрил. Она знала, что никто ей не ответит, но из раза в раз повторяла привычную фразу.

Присев на корточки, Дэкрил задумчиво смотрела на бесчувственный камень. Он молчал. И эта тишина говорила только об одном: Блант мертв. Так же, как и она сама…

-       Извини, что не приходила столько времени… В Городе происходят странные вещи. Родители так и не пришли, у Волант опять срывы… Я не могла ее оставить. В нее словно бесы вселились… Поэтому я ненадолго. – Дэкрил остановилась, будто слушая, что отвечает ей ее невидимый собеседник, и опустила глаза. – Мм, не думаю, что это хорошая идея – уйти из дома и покинуть сестру. Да, там все напоминает о прошлом, которым я не могу похвастаться, но Волант… Она слишком мала, чтобы выжить в одиночку. К тому же, неуравновешенна… Нет, Блант, в больницу не могу отвести! В Городе все словно вымерло… Мне не к кому обратиться!

Голос ее нервно дрогнул. Дэкрил приходила на могилу Бланта, чтобы поделиться своими переживаниями, зная, что он ей обязательно поможет. Она не считала это ненормальным, скорее, даже наоборот.

-       После того, как ты…как ты ушел, мне никто не сможет помочь! Я только об одном хотела попросить: если со мной что-то случиться, присмотри за сестренкой. Боюсь, с моим-то рвением жить мне недолго осталось… Нет, и не проси бороться! Я устала! И ты тоже в этом виноват…

Проклятые слезы опять обожгли щеки, но Дэкрил уже не могла остановиться. Она редко плакала на могиле друга, пытаясь сдерживаться, но иногда трещины в душе пропускали накопившееся отчаяние.

-       Прости… но, если бы ты не покинул меня… если бы ты помнил обо мне! А ты просто однажды взял и ушел! И ничего не объяснил!.. Меня все это сводит с ума, Блант! До сих пор я не понимаю, в чем провинилась перед тобой… Ты не позволил мне стать наркоманкой, но теперь стало еще хуже… Лучше бы я умерла…

При этих словах небольшой водоворот из крупных снежинок пронесся над головой Дэкрил. Та не обратила на это внимания. Лишь съежилась от холода и обиды, проведя бледной рукой по безжизненной каменной плите.

-       Ненавижу себя!

Этот пронзительный крик превратился в долгое нестерпимое повторение звуков. Эхо резало слух, поэтому Дэкрил закрыла уши. Так, сидя на земле, плача от безысходности, она, наверное, могла бы спокойно уснуть навсегда. Но мысли о маленькой Волант заставили отогнать безумные мысли и пошевелиться.

Тяжелая обувь мелькала перед глазами. Частое тяжелое дыхание заменило все мысли. Дэкрил и не заметила, как пересекла кладбище и вышла на противоположную сторону. Небольшой лесистый участок приближал ее к берегу реки. Дальше не было домов. Город оставался позади, а она все бежала, зная, что если остановится, то больше не сможет идти.

-       Прости, Волант… — шептала она сквозь слезы. – Я не вернусь… Прости… Прости…

Перед глазами появилась сестренка, забившаяся в угол. Она прячет глаза краем одеяла и ждет, когда вернется Дэкрил и спасет ее от одиночества. Но Дэкрил так и не приходила. А Волант ждала до тех пор, пока не сдалась…

Приступ ненависти к себе усилился. Каменные от усталости ноги стали двигаться еще быстрее. Река приближалась с каждым тяжелым шагом. Мелкие волны, борющиеся с тонкой корочкой льда, завораживали ее, словно ожидая какого-то подвоха. Снежинки били в глаза, смешиваясь с горячими слезами.

Одно усилие над собой, и она покончит с этим. Долгожданный обрыв мелькал все настойчивее. Сердце билось так сильно, что, казалось, она умрет раньше, чем добежит до цели

Одумайся… Не делай этого… ради сестры…

Я обожаю Хоакина Феникса. Всегда любила его как актера. Он очень талантлив. Просматривая его работы, я совершенно случайно наткнулась на фильм, в котором Хоакин не актер, а комментатор. Мне стало интересно. Знаете, такой интерес возникает перед закрытой дверью, из-за которой доносятся страшные и непонятные звуки. Первое желание сбежать, но любопытство – ужасная штука. Оно-то и заставило меня нажать на загрузку и приготовиться к просмотру.

Все. Моя жизнь исчезла. Я не знала, как жить после этого. Это было невыносимо. Абсолютно во всех планах. Жизнь превратилась в адскую муку. Нет, это не депрессия. С депрессией все намного проще – можно напиться, можно встретиться с друзьями, можно названивать бывшему… А тут просто конец, пустота, полное осознание этого мира. Такое ощущение, что я попала в космос, а Земля оказалась квадратной. Обман. Ложь. Пыль в глаза и счастливая преспокойная жизнь. Но я  увидела!  Я нашла в себе смелость, я рыдала, я кричала, я кусала руки, я царапала шею, я билась о подушку, я валялась на полу. Я была собой. Впервые. Это ощущение души – оно неповторимо. Вот она – бьется, такая живая, такая истинно красивая.  Она чувствует боль, она чувствует радость. Она у меня есть!

После этого я не могла смотреть на людей. Каждый человек был палачом. Самодовольным и безнаказанным. Признаться, меня ужасала мысль о том, как я буду жить дальше среди этого ужаса. Я узнала такую истину, которая не каждому по вкусу. В свою очередь жизнь с этим знанием стала самым ужасным мучением. А прошло всего тридцать минут после просмотра.

Прошло два часа. Мои глаза, опухшие от слез, устремились на небо. Я сидела в своей комнате и смотрела через окно на то, на что никогда не обращала внимание. Небо меня успокаивало. Я знала, что небо все видит и чувствует. Я пыталась смириться. Я пыталась понять: как возможно за два часа перевернуть свою жизнь, не отходя от компьютера? Будто на моих глазах ребенку отрезали голову, а он плакал и жалобно звал меня на помощь. Как жить после этого?

Прошло четыре часа. Я ем. Кашу с капустой. Ем и давлюсь. Мой кот с интересом заглядывает мне в тарелку и, не находя ничего съедобного, недовольно уходит. Муж смотрит телевизор и ест курицу. Он ничего еще не понимает. А я понимаю.

Прошло два дня. Я не выходила на улицу. Просвещалась. В мой рацион входили каши, овощи, фрукты и чай без сахара. Я худела. Муж так ничего и не понимает. Мне трудно объяснить. Сегодня мне предстоит выйти на улицу. Зима. Пуховик с енотом я оставила на вешалке. Накинула осеннее пальто. Муж в недоумении. Я помню это ощущение: толпы людей куда-то спешат. Им невдомек, что происходит на самом деле. Они спят. А я чувствую себя истощенной, осунувшейся и бледной. Мы едем. Я прокручиваю в голове миллионы сцен, которые мне стали сниться. Я спрашиваю у мужа: почему все так? Он смиренно отвечает: это жизнь. А я думаю: жизнь? Ведь смысл жизни в самом факте жизни. Но «там» ее нет. Следовательно, нет жизни.

Прошла неделя. Стремительно худею. Разум очищен. Теперь я ясно понимаю, что к  чему. Все стало просто. Усложнились только отношения в семье: зачем тебе это? А я не объясняла. Это было бы глупо с моей стороны. Болезненное восприятие все еще осталось.

Спустя месяц. Я другая. Я чувствую свою душу. Она заговорила со мной. До этого я была уверена, что душа со мной говорит, но это было самообманом. Теперь я поняла, в  чем смысл жизни. Не смысл в глубоком понимании этого слова, а само восприятие. Я не скажу вам этого. Это не секрет, нет. Это нужно чувствовать душой, а  не слушать ушами.

Отныне я осторожна в выборе фильмов. В этой жизни необходимо быть разборчивым. Нельзя травмировать свою душу ежедневно, ее необходимо беречь и любить, сохраняя тот идеальный баланс, находясь в котором ничто не сможет заглушить твою человечность.

Земляне… Мы все с вами земляне. «Земляне». Фильм, изменивший всю мою жизнь.

Теперь я люблю Хоакина Феникса еще больше, ибо он оказался не просто талантливым актером. Он человек. Не с большой буквы, именно с маленькой. В наше время быть маленьким, но человеком, куда важнее быть большим невежей.

Я веган. Я маленький человек. Я люблю жизнь.

Сегодня я начинаю свой блог. Меня зовут Дэкрил. Дэкрил Люмэн. Я живу в небольшом Городе. У меня есть родители-пофигисты и одиннадцатилетняя сестра Волант. Она психически нездорова, но я стараюсь ей помогать. У Волант часто случаются истерические приступы. Она много плачет и всего боится. Именно поэтому мне приходится постоянно быть рядом.

Сейчас она сидит под одеялом и нервно перебирает свои длинные черные волосы. Но я не могу ей ничем помочь. Еще вчера вечером Волант скромно хохотала, когда мама купала ее. Но теперь (время 14:16) наши родители исчезли. Просто растворились в воздухе. Я точно знаю, что их больше нет. Этот Город, он ужасен… Он забрал почти всех. Я не знаю, что точно произошло, но чувствую, чувствую холодную близость чего-то страшного.

Она не перестает нервничать. А теперь еще и ревет. Тихо-тихо… Но меня это бесит! Я пишу, потому что знаю – это необходимо. Вы должны знать, что же на самом деле здесь творится. И помочь…

Итак, начну по порядку. Я родилась в Городе 17 лет назад. Все, что помню – Туман, который и день и ночь преследовал верхушки высотных зданий. Туман был всегда. Он нагонял тоску и безумное одиночество. За всю свою жизнь я ни разу не видела солнца. Но мы привыкли так жить. У нас самая обычная семья. Вроде, ничего особенного. Папа иногда выпивает, мама иногда ругается. Оба работают в больнице. Я всегда ненавидела этот приторный запах лекарств от их одежды…

Когда мне исполнилось 13, я стала одеваться в черную одежду и слушать тяжелый рок. С тех пор ничего не изменилось. Я всегда хожу одна, у меня нет друзей. В школе сижу за последней партой. Влюблялась один раз, но этот человек умер. Смерть до сих пор преследует меня.

Блант был замечательным… Только он мог меня понять и поддержать. Потом он стал наркоманом и застрелился… С тех пор я не живу. Я рада только Туману. В нем меня не видно.

Волант уснула прямо в углу. Пока она спит, я схожу проведаю Бланта. У него сегодня день рождения.

Наше существование полно загадок. Начиная с создания мира и заканчивая его гибелью. Умрет ли наш мир? И как это случится? Или стоит задаться вопросом, когда?

Вселенная способна свести с ума. Она способна безмерно любить нас. В ней сочетается нежность и пугающая красота, страх одиночества и величие света. Она одновременно переполнена, но в ней безумно много пустоты. Она страшна в жизни, но восхитительна в смерти. Она созидает и разрушает. Она прекрасна…

Не знаю, стоит ли бояться ее или же любить. Но одно мне известно точно: наш мир уникален. И мы уникальны. Каждая клеточка нашего тела совершенна.

Отдельный человек по отношению к миру может быть никем. Когда ему трудно, когда он близок к смерти, когда у него нет семьи… Душа его просто погибает. Но если взять отдельную личность со всем ее насущным грузом относительно вселенной, он становится самым прекрасным созданием! Это трудно передать словами, но вам стоит поверить мне. Во вселенной нет проблем, потому что по сравнению с ее величием все проблемы меркнут. Нам остается лишь смотреть и восхищаться. Целую вечность.

Так что же вдохновляет нас жить? То, что нам дана эта способность или то, что это неповторимое чувство? У каждого найдется свой ответ на этот вопрос. И он вовсе не риторический. Зная историю возникновения нашей планеты и зарождение на ней первой жизни, есть над чем поразмыслить.

Одни ли мы во вселенной? Или у нас есть соплеменники? Возможно ли такое, что сотворение нашей Земли – это необъяснимый круговорот случайных событий? Огненная молодая планета, такая же, как и все в нашей галактике. Миллионы лет создания, глубокие шрамы и столкновения. Одна, окутанная вечной тьмой и холодом. Пылающая поверхность, раскаленная совсем еще юным солнцем… Такой когда-то была наша земля. И вот, как в прекрасном сне, появилось то, что способно на ней выжить. Ни одна другая планета так и не сумела создать нечто подобное нашей жизни. А она смогла…

Это может показаться сумасшествием! Чем-то неправдоподобным! Но что, если мы действительно ОДНИ? И нам суждено охранять весь этот чудесный мир? Познавать его, искать новые мертвые космические тела, израненные черствой вселенной.

Верите ли вы в это?